ПЕРВЫЙ РАЗ УВИДЕЛА СЕРГЕЯ СТЕПАНОВИЧА ВЯЛОВА В 1968 г. В ТЮМЕНИ

Первый раз увидела Сергея Степановича Вялова в 1968 г. в Тюмени на Совещании по строительству в условиях Сибири и Крайнего Севера, организованном Красноярским ПромстройНИИпроектом, в котором тогда работала. Это был период начала моих исследований прочности мерзлых грунтов. В материалы совещания был подан мой первый доклад, попавший в секцию, которой руководил С.С. Вялов. Понимаю, что уровень доклада был ученический: «что вижу, о том и пою», без обобщения, выводов. Но добрые слова, сказанные в обзоре Сергеем Степановичем при анализе каждого из докладов секции, и о моем в том числе, было очень радостно услышать. Это придавало значимость работе, поддерживало интерес, и, главное, вселяло чувство необходимости повышения уровня знаний. Затем я была приятно удивлена приходом Сергея Степановича на защиту моей кандидатской диссертации в Совете ПНИИИСа, которую писала без отрыва от производства в ПромстройНИИпроекте.

В это время он был замдиректора ВНИИОСПа, безусловно очень занятым человеком.

В дальнейшем сложилось тесное сотрудничество с работниками возглавляемой им лаборатории механики мерзлых грунтов, в которой работали Н.К. Пекарская, Р.В. Максимяк, Ю.К. Зарецкий, С.Э. Городецкий, А.Г. Зацарная. С ними и их семьями сложились дружеские, доверительные отношения, общение. Работая в Красноярском ПромстройНИИпроекте, затем в его якутском филиале, я часто приезжала в командировки в Москву и, конечно, всегда посещала лабораторию Сергея Степановича. Эти посещения давали очень много в профессиональном и чисто человеческом отношении. Жена Сергея Степановича Тамара Петровна, отличаясь необыкновенным гостеприимством, приглашала в гости практически в каждый командировочный приезд. Часто мы отправлялись в театры, на концерты в консерваторию, выставки. Помнится однажды, Сергею Степановичу предложили абонемент на концерты выдающейся пианистки Татьяны Николаевой, но его условием было получение 10 абонементов, и мы дружной компанией прослушали весь цикл замечательных концертов.

Довелось мне участвовать в составлении нормативных документов, которое возглавлял Сергей Степанович. И вот, когда приходило время обсуждения, каждый разработчик старался вставить именно свои результаты. Сергей Степанович, председательствуя на этих заседаниях, всех терпеливо выслушивал, и каждому разработчику казалось, что именно его предложения будут приняты. Но, в финале обсуждения он подводил итоги, отбрасывая «сырые» решения, и очень четко, никого не обидев, ставил все на свои места. Благодаря его логическим заключениям обычно достигалось полное согласие, дебаты прекращались, формировался нормативный документ.

Праздником для нас были симпозиумы по реологии, которые под эгидой Сергея Степановича проводились в разных городах Советского Союза, с числом участников до 150-300 человек. Серьезность докладов, публикаций сочеталась с интересными экскурсиями, посещением музеев, памятных мест. Благодаря авторитету Сергея Степановича, принимающая сторона всегда организовывала встречи на высоком уровне, позволяющем общаться всем участникам в неформальной дружеской обстановке.

Навсегда запомнился симпозиум в г. Самарканде с поющими фонтанами на площади Регистана, обсерватория Улугбека, долина роз, базары, поездка на хлопковое поле, г. Бухара. Благодаря организаторским способностям Р.В. Максимяк и нашей приверженности реологии, вдохновленной С.С. Вяловым, симпозиумы по реологии продолжаются. Заседания проведены в Египте (Хургада), Греции (Солоники), Италии (Римини), Франции (Ницца) с посещением пирамид, долины царей, Каира, Нила, Луксора, Афин, Рима, Венеции, Ватикана, Флоренции, Ниццы, Монако, Парижа. Эти поездки делают наше реологическое братство еще более сплоченным, настолько сплоченным, что мы как-то размечтались о единой для нас всех братской могиле.

К концу жизни Сергей Степанович потерял зрение. Несмотря на это, он решил реализовать свою мечту – написать монографию, обобщающую результаты его исследований по реологии мерзлых грунтов. Мне довелось писать этот труд в течение 2,5-3-х лет под его диктовку. Я подвергалась очень настойчивым просьбам приходить для этой цели после работы, в выходные и отпускные дни. К моему приходу очередная часть работы была им тщательно продумана, диктовалась практически без правки. Работали с 5-10 минутными перерывами после двух-трех часового труда. Иногда мне казалась неправильной какая-нибудь формула, либо фраза, я начинала спорить и почти всегда оказывалась неправой. Как-то, устав от напряженной работы, спросила: «Сергей Степанович, а Вы бы согласились вот так писать под чью-нибудь диктовку?» «Да, согласился бы, если бы мне диктовал, например, академик Ишлинский». Больше не спрашивала, считая, что надо терпеть. Писали мы у него дома, на даче в Малаховке, и даже в жаркие дни – в парке «Кузьминки», располагаясь на дне бывшего пруда графов Строгановых. Рядом молодые мамы с детишками наверно считали нас не совсем нормальными. Упорство Сергея Степановича победило. Монография «Реология мерзлых грунтов» объемом 464 стр. после научной редакции В.Н. Разбегина вышла в Стройиздате в 2000 г., переведена на китайский язык. Обсуждался вопрос о ее переводе на английский и присуждении ее автору премии Совета Министров РФ. Хочется, чтобы два последних события стали реальностью.

Хотя наследие Сергея Степановича обширно: около 300 публикаций, в том числе 9 книг, он как-то почему-то сказал, что монографий у него не так много и привел басню Эзопа: «Сказала хвастливая лиса львице, что может рожать сразу нескольких лисят, а львица – только одного детёныша. – Но зато я рожаю льва – царя зверей – ответила львица». Вся жизнь С.С. Вялова – вдохновенное служение науке, её практическому выходу, а написание книги в незрячем состоянии – должно быть приравнено к научному подвигу.

И еще один штришок. Свою научную работу я докладывала много раз в лаборатории Сергея Степановича, получала его советы, замечания. И, конечно же, обязана была указать в докторской диссертации его научное консультанство. Но только сейчас осознала это досадное упущение. Сергей Степанович не придал этому значения, и по широте душевной – не предложил это сделать.

  

Профессор, д.г.-м.н., зав. лабораторией кафедры геокриологии МГУ.

Л.Т. Роман

2010 год